М.К. Пьянзина: "Это невозможно передать словами!"
Читая в газете «Восход» колонку редактора, посвященную 65-летию Победы в Великой Отечественной войне, я невольно стала вспоминать свою нелёгкую жизнь, мысленно перенеслась в те дни, когда смогла поклониться могиле отца.
Воинское кладбище в городе Каунасе я посетила впервые через 38 лет после победы над фашизмом, вновь у могилы отца стояла на 40-летие Победы.
Сидеть у могилы отца, но не помнить его в лица, не быть обласканной его любовью, те, кто испытал в своей жизни это чувство, знает как это тяжело.
Я не знала отца, не помнила мать, мы росли круглыми сиротами. Жили в холодном сибирском городе Иркутске, в тесовом бараке вместе со ссыльными, освободившимися с мест заключения. Нас было трое, все несовершеннолетние. Без родных, без взрослой поддержки. Тогда у многих детей не было отцов, это было привычным, но остаться без матери – это было страшно. Голод не покидал ни днём, ни ночью. Да ещё украли хлебные карточки.
А мама наша попала под машину. Она шла из военного госпиталя, где сдавала кровь для раненых, и обессиленная, потеряла сознание. Брат со слезами просил, чтобы нас не отправляли в детдом. Он, закончив дневную работу, ночами разгружал вагоны. Сестра с 13 лет пошла на завод. Через весь город возили дрова на тачке для продажи, чтобы купить картошки. Благо жили на территории лесозавода. Мы часто думаем над тем, как мы выжили? Не стали ворами, не научились курить и пить, не выражались матом и главное, не растеряли друг друга и себя. Видно Божья Матерь незримо оберегала нас.
Не зная отца, я редко вспоминала о нём, пока не стала матерью. У меня родилось трое детей, и с рождением каждого ребёнка всё больше понимала, как много отняла у нас война. И вот пришла мне весточка. Наш земляк из Старого Чамзина Василий Сапарев проходил службу в Каунасе и нашёл могилу моего отца. Во время увольнения он сходил в ведомство, где хранятся все данные о захоронениях, и собрал всю необходимую информацию. Нашел могилу, обиходил её, затем сообщил нам данные и описал путь следования к воинской части.
Недолго думая, мы с мужем и с сестрой отправились к отцу. Это было перед Великим праздником Победы. В воинской части нас встретили хорошо. По приказу командира, солдат нас повёл к могиле. Невозможно описать наше состояние! Понимая это, наш провожатый отвлекал нас рассказами. Показал мемориал установленный на воинском кладбище, где принимают присягу. Всё утопало в цветах! Двигаясь вдоль могил, мы увидели надпись Кузнецов Константин Семёнович – здесь лежал наш отец. Кто испытал такую долю, знает, что значило для нас эта встреча. Выплакав всю душу, мы стали ходить по рядам, и видели в какой чистоте и порядке содержится кладбище.
Наш отец умер от ран, не дожив до конца войны четырёх месяцев. Рядом с его могилой были захоронения таких же солдат, умерших он ран. На каждой могиле надгробная плита, где записаны данные на русском и литовском языках. На многих могилах по 2, а то и 3 надгробия, это значит, что там похоронено сразу несколько человек.
На день Победы был митинг. Несколько родов войск участвовали в параде, было много гостей прибывших со всей страны.
Среди приглашённых был участник войны. Поисковики приглашали на День Победы его мать, чтобы она смогла поклониться могиле сына, но оказалось, что он жив и теперь стоял у собственной могилы. Оказалось, что пока он был на операционном столе, на его место положили раненого, который вскоре умер. Его и похоронили под фамилией Марков. А настоящий Марков стоял у своей могилы и плакал оттого, что умерший навсегда остался безвестипропавшим, а он числится и в мёртвых и в живых, как бы проживая двойную жизнь. Он рассказал, что и в те времена среди местных санитаров были враги, которые очень халатно относились к раненным, поэтому кладбище заполнено умершими от ран.
На 40-летие Победы нас пригласили следопыты школы Соломя Нерис и руководитель поисковой группы. Нас встретили пионеры у ворот школы, стояли они через каждый метр по двум сторонам до 3 этажа. Заполнив анкеты, нас по 2-3 человека водили в музей, где на каждого солдата, нашедшего ими, было заведено личное дело. Показали всю школу. Затем повезли нас в гостиницу, ознакомили с графиком мероприятий на 2 дня. После обеда всех привезли в школу, где были накрыты столы, была проведена беседа, а после неё был поставлен концерт.
На день Победы нас всех привезли на воинское кладбище, где проходило открытие нового мемориала. Был торжественный митинг, на котором участвовали военные, гости и местные жители. Выступали участники войны, следопыты.
После нашей первой поездки, на кладбище были проведены преобразования. Могил уже не было, все надгробия убраны, а были установлены несколько, на которых было по 32 фамилии. И цветы, много цветов!
Дважды были мы в бывшем концлагере 9 Форт. Видели камеру пыток, где мучили наших солдат и потом расстреливали. В других камерах на стене были установлены деревянные лежанки, с крыши стекала вода, и на цементном полу её набиралось по колено. Лежанок на всех не хватало и остальные всю ночь стояли в ледяной воде.
Показывали «музыкальную камеру», где в пытках сходили с ума. Видели горы волос, зубов – всё было на виду. Там, где расстреливали солдат, бетонная стена была как решето.
Лет 10 тому назад получила письмо от знакомых из Ленинграда. Познакомившись с ними в Каунасе, мы продолжали переписываться. Они очень грамотные люди и занимают высокие должности. Мои знакомые два года добивались через консульство и красный крест возможности посещать могилу отца, он у них был в звании полковника, и добились своего, получили пропуск на одну поездку в год. После поездки они писали, что рядом с могилами наших отцов идут вскрытия фашистских захоронений. Всё перерыто. Возможно, до сих пор и плиты с надгробий убрали?!
Вот за несколько лет так изменилось отношение к защитникам Отечества.
Сейчас памятники павшим солдатам надо оберегать. Ценить значение книги Памяти, над которой работала и я. Эта Книга есть и у нас в храме. Один экземпляр подарила сестре, она отдала её в монастырь, чтобы там молились за усопших.