Возрождение

"Советские солдаты принесли нам свободу"

Ивана Аксентьевича Дубового кадошкинцы принимают «за своего земляка», хотя человек он приезжий, но так как здесь обосновался давно и окончательно, то «стал местным». Он и сам говорит, что мордовские корни оказались довольно крепкими и теперь их, так сказать, никакой силой не вырвать. Почва здесь видимо благодатная!

- Зовут меня дети к себе, на малую родину, созваниваемся довольно часто, сестра зовет… Но я отказываюсь, хотя, конечно, скучаю по родным местам, близким людям. Интересно заманивают, мол, приезжай, у нас и теплее, и свой сад, и виноградник. А я отвечаю, - с иронией замечает собеседник, - что у меня теперь спеет свой виноград, мордовский. Да и люди здесь в России простые, замечательные. Иван Аксентьевич стал гостем нашей редакции по трем очень важным причинам. Во-первых, у него подошёл юбилей, во-вторых, он человек поколения Великой Отечественной войны и в третьих, в феврале очередная годовщина освобождения его малой родины от фашизма. Совсем подростком был, когда война и оккупация смертоносным колесом прокатили по судьбе украинской семьи Дубовых. Родился Иван Аксентьевич в сельской местности Луганской области Украины. Был четвертым ребенком большой крестьянской семьи. И всегда он вспоминает с теплом родные места - долины в весеннем цвету садов, холмы с сенокосными лугами, тяжелые от налившегося зерна поля жита и пшеницы… Тягучие украинские песни помнит с детства, остались в его сердце напевами, ведь над долом летели они, певаемые украинскими женщинами, споро работавшими на винограднике. Мама их пела, сестры. В тех воспоминаниях было и остается самое важное - мир. Еще не было войны… В ту последнюю весну особенно цвели яблони, надежды были все связаны с будущим, и никто не думал, что во дворе Старобельского монастыря будет разбит концлагерь с советскими военнопленными, и маленького Ванько Дубового фашист повалит прикладом, чтобы не мешался под ногами… Войну «привез» с райцентра отец - Аксентий Петрович. 21 июня, накануне, в последнюю мирную субботу к дому Дубовых шли и шли нарядные односельчане. Провожали старшего сына Василия на действительную службу. Праздновать селяне умели шумно и весело, ведь не на войну провожали! Повод-то патриотический! А на утро оказалось, что это был последний праздник года. И не только года, а на целых пять лет великой войны. Потому что пошла вслед за проводами мобилизация. А вскоре стали приходить похоронки… Так вот, раненько утром «с экспедицией на лошадке», глава семьи повез в военкомат новобранца Василия. Вез сына весело, отправлял с напутствиями, а оказалось, что привез «на войну». Прощались они в тот день навсегда, потому что больше не суждено будет им свидеться. В 1944 году получит семья похоронку на бойца Красной Армии В.А.Дубового, что пал он смертью храбрых, освобождая Винницу. С вестью о том, что началась война, Аксентий Петрович и приехал домой. Вскоре и его призвали на службу. За мужчину главным остался Иван, старше его были еще три сестры, другие - совсем малыши. - К концу лета село будто вымерло, осиротели семьи, - вспоминает Иван Аксентьевич. - Остались женщины, дети, старики. Все продолжали работать, надо было жать и пахать, косить сено. Война докатила до нас через год. Это было в конце июня 1942 года. Уже как-то заметно чувствовалось ее холодное дыхание. Части Красной Армии отступали, и все понимали, что она обязательно придет. Это было страшное время ожидания войны. Отчетливо помню, как вечером матушка вышла с подойником во двор, встречала корову со стада. И сразу бежит в хату с криком: «Идут! Идут! Фашисты!». И вскоре послышался грохот, шум техники, немецкая речь, стрельба. Я понял, что пришла война. Захватчики стали заходить в каждый дом, двор, что им нужно было - отбирали. Иван Аксентьевич вспоминает, что были и каратели, фашисты само собой, но не только из них, а из западных украинцев. Свои селяне не шли служить. Звали тех на «западный» манер «шуцманы». То же самое - полицаи. Очень они были жестокими с мирным населением, могли выстрелить в любого - старика и малолетнего ребенка. А пьяные просто могли такой стрельбой потешиться. Зверствовали над советскими военнопленными. На территории монастыря города Старобельск, за 12 километров от села, немцы организовали концентрационный лагерь. Условия были созданы на естественное умирание людей. Женщины окрестных поселений и мальчишки ходили к монастырю с сумками, несли хлеб, картошку. Стены были старой постройки, высокими, не сразу и сумку можно было перекинуть. Потом ее ждали обратно. Солдаты для тяжести клали в пустую сумку кирпичик или камень и кидали обратно. И надо было не попасться на глаза часовым. Часто бегал к лагерю и Ванько. Один раз он за это чуть не поплатился жизнью. Свернул свой пустой мешочек и перед дорогой домой решил напиться воды. За углом была колонка. Мальчишка почти добежал до угла, а оттуда навстречу шел немецкий солдат. Мальчишка налетел на него. Немец в отместку прикладом автомата ударил того в лицо. Мальчишка упал, потеряв сознание, его подобрали односельчане. Окончательно пришел в себя только в хате. Удар пришелся больше в подбородок, что и спасло Ивана. У него шрам остался на лице от того удара «на память о войне». В то же время начала оккупации по навету шуцманов были вычислены семьи коммунистов и сочувствовавших советской власти. Производили аресты, уводили из дома. Понимали, что на смерть их вели. Иван вместе с женщинами ходил «на опознание» расстрелянных. Жуткое это было зрелище. Истерзанные тела с закрученными колючей проволокой руками. Найдя своего сына, брата, люди везли домой. Позволяла "новая власть" тела забрать и хоронить. Плач и вой тогда стояли не только "на село", казалось, сама земля плакала. Но еще страшнее даже вспоминать о том, как зверски поступали с «пособниками партизан». Говорить без боли в сердце Иван Аксентьевич до сих пор не может, потому что нет и не может быть тому зверству оправдания. Могут ли так поступать люди? - Всех односельчан выгнали посмотреть на публичную казнь партизан, - рассказывает собеседник. - Были ли эти люди партизанами или нет - не знаю. Но таблички висели на шеях. Перед тем как расстрелять, их стали пытать. Страшно даже вспоминать это зверство. Видел только раз, а переживаю, как вчера это было. С годами, наверное, даже сильнее. Мужикам вталкивали под ногти иголки… Показывают такое в художественных кинофильмах, все это было и все это правда о войне. И нет этому никакого оправдания и никакой нет давности лет! Об этом надо помнить и говорить, потому что огромной ценой далась Победа. Сколько было пережито и выстрадано! Освобождение пришло в феврале 1943 года. - Была глубокая ночь, когда в окно постучали, - продолжает Иван Аксентьевич. - Думали, что немцы, те в любое время могли вломиться, если что им надо. Мама разбудила меня: «Ванько, вставай! Посмотри, кто там стучит, открой!». Я открыл и замер - на крыльце в маскхалате стоял солдат с автоматом, не разобрать кто - свой или чужой, рядом у крыльца всадник и под седлом еще лошадь, того солдата, что стоял на крыльце. И тут он спросил на русском, где прижились немцы. Я еще не понял, что это наши разведчики. Потом солдат снял с головы капюшон, и я увидел красную звезду на кучерявой зимней шапке. Значит, наши! Матушка кинулась практически ему в ноги, заплакала, запричитала: «Сыночки, родненькие! Дошли…». С этим эпизодом для меня пришло освобождение. Немцы пошли в отступление, война откатила на Запад. Его принесли для меня и семьи, конечно в детском тогдашнем разумении, те двое русских солдат. Никто не помнит, может и не успел спросить их имена, стерлись со временем из памяти их лица, а вот шапка с красной звездой и тот момент, когда я понял, что это "наши!", помнится по сей день. Советские солдаты принесли нам свободу от фашизма! После освобождения жизнь стала восстанавливаться. Главное, что не было войны. Приближалась весна, надо было выходить в поле, пахать, сеять, надо было начинать жить заново! Мы, совсем мальчишки-подранки, оставались оплотом тыла, вставали за соху. До Победы было еще далеко. С четвертым классом, который успел закончить до войны, образование мое завершилось. Помню сам день Победы, был праздник из праздников. Весна, май, сады цвели буйно как до войны. Сколотили, помню, стол в колхозном саду, если не соврать, метров пятьдесят в длину! Подкатили бочки вина, пива. Все свои запасы принесли. Люди плакали, пели, праздновали! С большой надеждой, что вернутся все, даже те, на кого были получены похоронки. В 1946 году вернулся отец. Послевоенная судьба Ивана Аксентьевича была сплошь трудовой. У него 52 года трудового стажа! Начал с коллективного хозяйства, а после Победы послали его учиться в школу ФЗУ, где он освоил специализацию каменщика-ремонтника мартеновских доменных печей. И 35 лет посвятил этому трудному и важному на Донбассе делу. Донбасс - это территория шахтеров, металлургов, доменщиков. Как сам говорит, он перелопатил сотни тонн огнеупорного кирпича. Работу свою любил и делал ее добросовестно, надежно. Ремонтировать доменную печь - это ювелирная работа, температура в ней 1000 градусов с плюсом. Вот такая у Ивана Аксентьевича была работа. Когда 33 года назад, так получилось волею судьбы, пришлось переехать в поселок Кадошкино, он и здесь нашел работу, коллектив, друзей и, главное, семью. А что касается образования, окончил вечернюю школу, остался до сих пор книгочеем, он вообще такой целеустремленный человек, очень скромный, тактичный, практичный и последовательный, что все в жизни успел, и все, за что принимался, делал уверенно, надежно, как складывал кирпич к кирпичу в доменной печи. Характер у него такой выработался. - Знаете, как-то само собой вырабатывал внутреннюю дисциплину, - делится Иван Аксентьевич. - В быту, общении, на работе. Что бы ни случилось, надо оставаться человеком, уважать себя и других. Помню, к нам в цех пришел новый начальник, начитанный интеллигентный человек, он сделал замечание, что мужчину украшает галстук. Сразу не приняли это замечание, вроде того, что рабочий народ «галстуков не носит». А он так и настоял на своем - в рабочей одежде требовал опрятность, в будничной - тоже. Ввел все-таки он в рабочую среду культуру! С тех пор стал и я строг к своему виду, костюму. И все это осталось в характере. Его каждое утро можно видеть спешащим по улице "по делам". Ухаживает за огородом с весны до осени, ведет до сих пор небольшое подворье, а зимой "борется" со снегом. Управляется сам. Конечно часто вспоминает, как все это делали вместе с хозяйкой Валентиной Ивановной. Но время в супружескую жизнь внесло свои коррективы. Вдовствует Иван Аксентьевич уже несколько лет. Но он себя дисциплинирует. В общем, без дела или праздно не позволяет проводить время, больше в движении. Поэтому выглядит бодро, идет легко, всегда собран и привлекателен. Жизни наш собеседник благодарен. За все благодарен. Все в нее вместилось, как и положено в жизни. Наверное, он счастливый человек, потому что сделал себя таким сам. А воспоминания о войне хранит глубоко в сердце, потому что это время стало главным испытанием его жизни. С юбилеем Вас, Иван Аксентьевич! Здоровья на долгие годы, счастья, любви родных и близких!

Еще материалы

Комментарии