Подвиг солдата чтут потомки
В нашем районе, к сожалению, уже не осталось в живых ветеранов Великой Отечественной войны. Но память об их подвигах бережно хранят их благодарные потомки. Ведь в каждой семье своя история и свои героические предки. В год 80-летия Великой Победы на страницах нашей газеты мы публикуем воспоминания участника ВОВ, лейтенанта Николая Алексеевича Горбунова, которые бережно сохранила для потомков его дочь Галина Николаевна Кускова.
Родился он 19 декабря 1907 года в с. Кажлодка в многодетной семье, где воспитывалось 10 детей. Окончив местную школу, сельский паренек сначала работал в хозяйстве отца, затем уехал на заработки в Ростов-на-Дону, где трудился каменщиком на заводе «Сельмашстрой», чуть позже – так же каменщиком в Сталинабаде. В то время Николай Алексеевич уже обзавелся семьей. Его домочадцы перебрались в п. Торбеево, где купили дом на ул. Октябрьская. Да и сам герой нашего повествования вскоре вернулся на Родину и работал в Торбеевском райсовете печником. В 1936 году поступил на работу в Торбеевский Госбанк охранником. В 1941-ом, с началом Великой Отечественной, был мобилизован в ряды Красной Армии, служил в г. Казань в 172 лыжном запасном полку Московского военного округа, после, пройдя курсы младших командиров и младших лейтенантов, был назначен командиром стрелкового взвода 1109 полка 330 дивизии 10-й армии. Как вспоминал Н. А. Горбунов: «При обороне шоссейной дороги в Калужской области противник находился в 300 метрах от нас. А там, где мы сосредоточились, местность была болотистая, и укрыться было негде. Нашей роте был дан приказ в течение 15 дней построить оборону из срубленного леса и соорудить стену высотой 1 м 80 см, шириной в 1 м с земляной насыпью, амбразурами, с огневыми точками для станковых и ручных пулеметов. Мой взвод первым закончил работу, за что я получил медаль «За боевые заслуги». В 1943 году за прорыв долговременной обороны противника мне было присвоено звание «лейтенант». В этом бою я был ранен, но после лечения в госпитале снова вернулся в строй. В июле 1943-го через нашу оборону пустили штрафную роту, дав ей задание взять малую сопку и укрепиться. Солдаты пошли в наступление, а немцы как будто этого только и ждали. Они подпустили ребят до проволочного ограждения и открыли отсечный огонь, уложив всех до одного. Затем начали стрельбу по нашей роте, но мы успели отбить атаку. Спустя 3 дня стали слышны глухие взрывы. Вначале было непонятно – откуда они, но потом, когда я пошел с командиром отделения проверять оборону, со стороны противника послышался голос: «Товарищи, помогите, спасите». Боясь провокации, мы вернулись в роту и взяли еще двух солдат с ручным пулеметом и автоматами. Мы окружили то место и обнаружили раненого старшего лейтенанта с Тихоокеанского флота, который трое суток пролежал под дождем в грязи. У него были простреляны обе ноги. Он рассказал, как спасся, оказавшись в 50 метрах от проволочного заграждения в траве, куда немцы боялись подходить, и стал очевидцем того, как фашисты пристреливали раненых, складывали их в кучу, а под них клали противотанковые мины и подрывали. Вот эти глухие взрывы мы и слышали. 10 августа в 5 часов утра в районе Кирова по направлению к Смоленску наша артиллерия и гвардейские минометы открыли массированный огонь по обороне противника. После 40-минутного боя наш полк перешел в наступление. Потери с нашей стороны были большие. Мой взвод потерял двух командиров отделений. Часа два без перерыва велась пулеметная стрельба, но подошедший советский танк прямой наводкой в сторону дзота подавил огонь противника, и наши солдаты вывели оттуда 8 фрицев. Тут нам на подмогу подъехали «Катюши» и ударили по роще, где находились немцы. Мы пошли в наступление снова, но когда дошли до рощи, фашисты вновь открыли огонь, но мы окружили эту пулеметную точку и уничтожили. Дневную задачу мы выполнили, продвинувшись на 6 км. Утром налетела немецкая авиация и начала нас бомбить. Смертельно был ранен командир роты, меня тоже зацепил осколок. После лечения я вновь прибыл в полк, который обосновался в лесу в Смоленской области. Мне дали командовать первым взводом. С вооружением на этот раз было плохо, правда, нас, командиров, обеспечили автоматами и револьверами, а у солдат были только винтовки. Даже касок у нас не было. Перед нами поставили задачу: форсировать реку Сош, которая находилась в 5 км. Мы должны были бесшумно перейти на другой берег и окопаться там. На наше счастье, сильный ветер дул со стороны противника, и он не слышал и не ожидал нашего появления. Не успели мы отдохнуть, как красная ракета возвестила о наступлении. Мы поднялись и пошли вперед, а немцы без перерыва поливали нас с правого фланга пулеметным огнем. У нас было много убитых и раненых, а тут со всех сторон враги. Меня тоже ранило в ногу. Я снял сапог, но перевязать рану не успел. Увидел, что к нам подступают 13 немцев, а нас, раненых, было 12 человек. Командир второго взвода внезапно побежал влево. Я крикнул ему: «Почему бросаешь нас?» А он даже не обернулся. Боли в ноге стали нестерпимыми. Перебежками я стал добираться до железнодорожной насыпи, но тут немцы начали стрелять по мне разрывными пулями. Я упал, подумав, что наступил конец. Вгорячах вытащил осколок, но перевязать было нечем. Весь в крови добрался до насыпи, где двое солдат подхватили меня, перевязали. Мы добрались до населенного пункта. С одним солдатом зашли в дом, но не успела хозяйка накормить нас, как по крыше застучали осколки. Мы вышли из дома, мой попутчик, видимо, хотел убежать подальше от построек, но не успел – рядом с ним разорвался снаряд. Огонь прекратился. Я нашел палочку и вышел на дорогу, дальше идти не мог. Подъехавший на бричке солдат забрал меня в санбат, откуда я был отправлен в эвакогоспиталь г. Боровичи. За этот бой я был награжден орденом Отечественной войны I степени. После лечения меня отправили в командировку на 1-ый Украинский фронт с заданием. С двумя офицерами добрались до Киева, который только что был освобожден. Выполнив задание и сдав в штаб сведения, я получил отпуск на 12 дней. С радостью прибыл домой, где ждала меня супруга и пятеро детей, последний из которых родился в 1941 году, когда меня уже взяли на фронт. После отпуска меня направили в гвардейскую минометную часть на должность командира взвода охраны фронтового склада, а затем – на 3-ий Белорусский фронт в 7-ю гвардейскую минометную дивизию. Дошел я до Кенигсберга. За взятие этого города был удостоен медали «За взятие Кенигсберга». 13 июня 1945 года 7 дивизию расформировали, и меня направили в г. Бобруйск в отдел кадров гвардейской минометной части Гродненского военного округа, откуда я был демобилизован 18 марта 1946 г. в звании лейтенанта». После войны Николай Алексеевич вернулся в Торбеево. У него родилось еще двое детей. Он был назначен директором Торбеевского маслозавода, но проработал на этой должности недолго. Устроился вновь охранником в Госбанк, где ему выдали табельное оружие. После дежурства он вместе со старшими детьми клал голландки и печки по всему району. Умер Н.А. Горбунов 16 февраля 1990 года.